Во владениях Хиси и Тапио. Путешествие по Карелии (часть II)
Начало... часть I
День четвертый. В Кемскую волость
Заставляю себя встать в 6 утра и тащу свое утомленное тело на завтрак. В первый день мы ужинали у костра макаронами по-флотски, во второй день обедали на Валааме макаронами с монастырской кухни. Вчера обед был в кафе - горсточка картофеля фри и несколько микроскопических кусочков курицы в луже соуса. Так что сегодня, чтобы мы не скучали, макароны нам подают на завтрак.
- Я понимаю, - вздыхает Наташа, - север, каменистая почва, картошка плохо растет. Наверное, это здесь самое популярное блюдо. Эх, был бы кофе.
- Скажи спасибо, что чай наливают! Вон вчера в кафе до нас его так и не донесли.
Мы оперативно расправляемся с завтраком, забираем из номеров вещи и сдаем ключи. Путь нам предстоит долгий - до города Кемь (да, та самая Кемская волость, которую и.о. царя в известном фильме едва не отдал шведам), вернее, даже дальше - до пригорода Кеми, поселка Рабочеостровск на берегу Белого моря. Я честно считала расстояние по карте с помощью линейки и циркуля, но, поскольку я девушка темная, погрешности о-о-очень большие. Вышло примерно 360 километров.
Ждем автобуса. Я нежно прижимаю к груди пакет с ценными бутылками - пусть уж лучше они едут у меня на коленях, чем прыгают на каждой кочке в багажном отделении. Пристроив бутылки на сиденье, возвращаюсь за сумкой, но ее уже нет - на асфальте только сиротливо стоит сумка наших медиков.
- А где моя?! - огорчаюсь я.
- Ой, - пугаются они, - твою мы вместо своей уже, наверное, в багажник запихнули.
Да-а, пить нам всем определенно надо меньше.
Выезжаем из Петрозаводска. Автобус привычно скачет по кочкам, большая часть группы спит, пристроив головы друг другу на плечи. Иногда приоткрываю глаза и сморю в окно. Карелия - удивительно красивое место. Сквозь занавеси сосновых веток постоянно мелькают голубые оконца озер - то совсем маленькие, то огромные - берега не видно. Вот бы приехать сюда с палаткой и лодкой, жить на берегу неделю и ни-ку-да не спешить. Но комары. Если бы еще не комары. Иногда пейзажи меняются - мы проезжаем мимо скал и валунов, заросших соснами. Все камни исписаны в стиле "Здесь был Вася!". Радуешься за нашу неленивую молодежь. А еще поражаешься человеческой работоспособности: проезжаем какой-то поселок на пригорке. Пригорок видно хорошо - настоящая скала, камень на камне. И на этих вот камнях местные жители еще и огородики себе разбили. И на камнях растут деревья.
Для тех, кто не спит, Наталья рассказывает о карельских обычаях. Например, местные девушки сами выбирали себе жениха - на посиделках или отправляясь в гости к родне в другое село. Но выбирать они могли до 26 лет, а после уже должны были, наконец, определяться. Сватовство бывало "тихое" и "громкое". Второе - это когда о согласии девушки было уже известно и сваты направлялись к ней в дом с музыкантами. Если же требовалось прощупать почву, сваты шли в дом тихонько, а девушка, если жених категорически ей не нравился, просто заставляла чем-нибудь полку для шапок гостей или еще как-нибудь без лишних слов показывала, что ловить тут нечего. После такого намека сватов молча угощали, а они молча уходили. Если же барышня сомневалась, она опять-таки ничего не говорила, а выставляла свечу в окно - дескать, я пока думаю... Еще существовало такое понятие как "Свадьба на кончике платка". Это когда слишком самостоятельные парень и девушка решали обойтись вообще без сватов. Тогда на вечерних посиделках он, не тратя слов, протягивал ей кончик своего шейного платка, и парочка линяла, чтобы ехать в какое-нибудь дальнее село и в тайне венчаться. Такие свадьбы особо не одобрялись, но когда молодые возвращались, родители с обеих сторон ничего уже сказать не могли.
Вообще, судя по всему, жители этих широт были немногословны. Так и вспоминаешь анекдоты - ".А почему же ты 30 лет молчал?! - А что, разве был повод для разговора?"
Потом мы узнаем, что очень живописные места можно посмотреть, если приехать на Кончозеро или на Укшозеро - озера соединены протоком, с ними связана красивая легенда. Будто бы жил когда-то в этих местах страшный дракон, пока его не убил богатырь Онега. Дракон рухнул в огромное озеро и разделил его своим телом надвое. Державин изложил это предание в поэме ²Карелия⌡.
Проезжаем Кондопогу. Наталья сообщает, что название города можно перевести с карельского как "Ступня медведя" и тут же приводит какую-то печальную легенду про местного купца, который будто бы никак не мог завести детей и потому завел себе медвежонка и растил его, как родного сына. При упоминании этого населенного пункта даже самые сладкоспящие просыпаются и начинают вертеть головами - всем хочется посмотреть на историческое место. И подозреваю, что не история бездетного купца нас так заинтриговала. Увы, экскурсий по Кондопоге не предусмотрено, и мы катимся дальше. Еще минут сорок пути - и мы сворачиваем к природному заповеднику Кивач.
Перед высадкой Наталья предупреждает, что в этих местах водятся клещи. Хоть сейчас пик активности прошел, лучше быть острожными и обязательно после прогулки проверить одежду и открытые части тела. Потом мы идем через дендрарий карельской березы. Карельская береза - один из символов Карелии, ее отличает необычная древесина с узорчатой текстурой, рисунком напоминающей мрамор. Однако дерево с такими признаками вырастает только из 5-7 процентов семян. Оказалось, карельская береза - не какой-то особый сорт, как мне представлялось раньше, а мутация вполне обычных деревьев, вызванная каким-то загадочным вирусом. Что это за вирус и откуда он берется - ученые спорят до сих пор. Но результат удивительные - больные деревья (а ведь эта мутация - именно болезнь) становятся красивее, а их древесина наделена уникальными качествами - твердая, тяжелая, высокопрочная. В международной торговле ее измеряют не кубометрами, как у других деревьев, а килограммами, по стоимости она сходна с древесиной тропических пород деревьев. Все-таки у природы много загадок.
Бегло просматриваем местный музей природы и идем любоваться вторым по величине равнинным водопадом Европы - водопадом Кивач. Нас уже предупредили, что не нужно ожидать, будто мы увидим Ниагару - равнинные водопады не так впечатляют, как горные. Я Ниагару не видела, поэтому меня впечатляет все равно. Когда-то Державин посвятил Кивачу оду "Водопад": "Алмазна сыплется гора/ С высот четыремя скалами/ Жемчугу бездна и сребра/ Кипит внизу, бьет вверх буграми.". Я не поэт, так что мне и прибавить-то нечего - Кивач нужно видеть. Меня заворожил контраст - внизу бешеные потоки воды разбиваются о черные базальтовые скалы, а поднимись чуть выше - спокойные и сонные воды Суны в зеленом обрамлении заросших берегов.
Снова хватаюсь за Державина:
"О Суна! Коль с высот блистать
Ты можешь - и, от зорь горяща,
Кипишь и сеешься дождем
Сапфирным, пурпурным огнем, .
То тихое твое теченье,
Где ты сама себе равна,
Мила, быстра и не в стремленье,
И в глубине своей ясна.
.И без примеса чуждых вод
Поя златые в нивах бреги,
Великолепный свой ты ход
Вливаешь в светлый сонм Онеги .
Какое зрелище очам!
Ты тут подобна небесам"
Так. Это было маленькое лирическое отступление, больше не повторится.
Забираемся в автобус, отряхивая куртки от воображаемых клещей. Наталья поздравляет нас - нам вновь везет с погодой, чем дальше забираемся на север, тем теплее. "Вы уж напрягитесь, чтобы так продолжалось до конца путешествия!" - просит она. Все напрягаться и напрягаться. Мы на отдыхе или как?! Но надо - так надо, и мы напрягаемся. Нам еще катиться и катиться до Залавруги.
Пляшущие человечки
Залавруга - крупнейшее местонахождение наскальных изображений на Белом море. Находится близ города Беломорска, на берегу пересохшего протока реки Выг. Раньше туристов водили к скалам по пересохшему руслу, но в этом году из-за сильных дождей часть русла затопило (плотину, что ли, пришлось спустить), поэтому мы пересаживаемся на два микроавтобуса и едем через территорию электростанции (крупные автобусы здесь не пропускают). Узкая дорога уводит нас в лес, опять трясемся по колдобинам. "Завезут нас сейчас в какую-нибудь чащу и бросят." - оптимистично шепчет соседка, отбиваясь от жирных комаров. Ее муж (стыдно сознаться, но за блестящую лысину и выразительное лицо мы с Наташей про себя ласково зовем его "Лысый Череп") в это время деловито выясняет у водителя, как налажен сбор грибов и ягод в здешних лесах. Оказывается, все дары природы у местного населения скупают финны. А потом нам же присылают соленья и конфитюры из нашего сырья за тройную цену. Лысый Череп поражен такой бесхозяйственностью - он долго донимает водителя вопросами, сколько здесь стоит земля, а потом шепотом совещается с женой ("Представляешь, если скупать все самим. Это же бизнес на всю жизнь!"). Чувствую, человек всерьез увлекся идеей поднять экономику края.
Выбираемся из микроавтобусов, нас встречает местный гид и через лес ведет на каменное плато, очищенное от растительности многолетники усилиями исследователей. Именно здесь нас ждут Беломорские петроглифы - выбитые на скалах изображения людей и животных, появившиеся в эпоху неолита. Разумеется, нам показывают только небольшую часть петроглифов - их можно встретить на скалах по берегам реки Выг и Онеги, а одна из самых интересных групп сейчас закрыта бетонным саркофагом. Но и на нашу долю хватило. Гид рассказывает, что плато, на котором мы сейчас окажемся - аномальное место с совершенно особой энергетикой, и советует всем разуться, чтобы походить босиком по нагретым солнцем камням. Не знаю, как насчет энергетики, но комаров на плато действительно нет. И впечатление незабываемое - говорят, особенно это место потрясает на восходе и на закате солнца. Сюда подтягиваются, туристы, археологи, неоязычники, проводящие тут свои обряды.
- А где же петроглифы? - недоумеваем мы.
- Да вон, у вас под ногами.
Действительно, по всему большому плато - загадочные рисунки. Гид начинает долго и подробно рассказывать, что, по мнению разных исследователей, здесь изображено. Ну, лося-то мы узнаем без проблем. Человеческие фигурки - тоже опознаваемы. Особенно лыжник - кажется, это одно из самых древних изображений человека на лыжах в Европе. Но дальше начинается уже просто мифотворчество ученых: "Мы предполагаем, что вот эта полоска - лодка, а закорючка рядом - охотник с луком. Вероятно, он охотится на птиц, чьи изображения угадываются в этой группе непонятных пятен. Обратите внимание на четкость линий и их толщину." Таким образом гид вещает на одном месте минут пятнадцать, потом ведет группу к другому скоплению петроглифов и заводит примерно ту же шарманку. Нам становится скучно слушать, что именно углядели исследователи в этом скоплении черточек и точек, поэтому мы начинаем бродить по плато самостоятельно. Иногда мы пытаемся сами истолковать загадочные знаки под ногами.
- По-моему, это похоже на человечка с копьем. - предполагает Михаил.
- Мужского пола! - приглядевшись, подсказывает Игорь.
- А мне это напоминает лебедя! - возражает Наташа.
- Тоже мужского пола! - зловредно добавляет Михаил.
- А я тут вижу цаплю. Она стоит на одной ноге!
- Разве тут водятся цапли?!
- А вдруг раньше водились?
Побродив по плато, я постепенно формулирую версию, что у древних людей тоже было развито творческое воображение, и мало ли что они могли вкладывать в свои загадочные картины. Большая часть группы в это время бродит за гидом, прилежно выслушивая его рассказы.
На обратном пути в автобусе мы возмущаемся, что местные власти совершенно не заботятся о сохранении уникального памятника - никакой охраны, его топчут все, кому не лень, этак еще лет через десять никаких петроглифов не останется! Вот было бы это где-нибудь в Америке - спорим, территорию уже бы давно огородили, еще за десять километров понаставили бы закусочных "Обед в эпоху неолита" и продавали бы футболки с петроглифами, открытки с петроглифами, значки с петроглифами. А за отдельную плату предлагали бы экскурсионный тур "Восход над Залавругой".
- Но сначала нужно вложить деньги, - объясняет Наталья, - а регион у нас бедный.
Едем дальше - по плану у нас обед в кафе при автозаправке. Кормят нас в каких-то экзотических местах: в первый день в лесу после рафтинга, во второй - на монастырской кухне, теперь вот при заправке.
Наталья объясняет, что больше на этой трассе ну просто негде пообедать! И это при популярности здешних мест у туристов. Ничего не понимаю в экономике - может, у этой автозаправки монополия на питание экскурсионных групп?! Мы каким-то чудом вклиниваемся за шесть маленьких столиков и получаем свой салат, суп и картофельное пюре (о чудо! Не макароны!) с большой подошвой в кляре. Судя по всему, то была свинина - мне достался какой-то особо жесткий кусок, хотя в целом народ был доволен. Да и я, в конце концов, не жрать же сюда приехала.
После обеда рассказы Натальи плавно сбиваются на гастрономическую тему - она рассказывает нам о карельской национальной кухне (а мы-то думали, это макароны!) и высказывает надежду, что нам удастся попробовать морошки. Вообще-то для морошки сейчас еще рано - не сезон, но ее уже собирают, правда, недозрелую. Нужно пересыпать ее сахаром - и пусть дозревает. Если на дороге нам морошка не попадется, остается надежда на обратный путь - на станции в Медвежьегорске продают и ягоды, и пироги, и копченую рыбу, которую можно даже довести до Москвы, завернув в газету. Особенно вкусен сиг, мы просто обязаны его попробовать. После этих рассказов вся группа проникается мыслью, что купить в Медвежьегорске копченого сига - наша священная обязанность. Тут на обочине появляются торговцы морошкой, и Наталья вступает с ними в переговоры - "Может, купим одну баночку на всех, чтобы попробовать?". Я высовываюсь в окно, и у меня глаза на лоб лезут при виде тех, у кого мы намерены купить морошку: семейка бомжей, спящий на скамейке папа, мама - существо неопределенного пола с баночкой ягод и их чумазые отпрыски.
- У ЭТИХ я ничего брать не буду! - говорю я Наташе, и она соглашается. К счастью, Наталья выясняет, что и ягоды у бродяг совершенно незрелые, так что мы оставляем их на обочине и катимся дальше.
Чтобы мы не скучали, наша экскурсовод начинает загадывать карельские загадки. У карел было весьма своеобразное виденье мира - попробуй еще догадайся, что они имели в виду под своими загадочными метафорами. Я неожиданно выигрываю открытку, догадавшись, что скрывается за описанием "В реке два пня, один опускается - другой поднимается", а верный ответ на загадку "Донце из чугуна, перемычки костяные, семь дырок" приносит окончательную победу нашей половине автобуса. Для недогадливых сообщаю: первое - солнце и луна, второе - голова.
Но наша дорога наконец-то подходит к концу - в девять вечера мы въезжаем в город Кемь.
Отель на краю света
Кемь - небольшой городок, но цены здесь почти московские, а вот зарплаты. На местном заводе рабочие получают по 4 тысячи. Наталья рассказывает, что во всем городе нет горячей воды. Горячая вода есть только в одном месте - на турбазе "Причал", где мы будем жить. Турбаза совсем новая - ее построили всего пару лет назад, а до этого туристам приходилось останавливаться либо в самой Кеми, либо на Соловецких островах, где тоже тогда нормальных гостиниц еще не было. В общем, слава богу, что сейчас туристический бизнес в районе начал развиваться - в "Причале", например, столько туристических групп останавливается, что свободных мест почти не бывает.
Мы проезжаем Рабочеостровск - крошечный поселок, деревенские домики и берег Белого моря. На самой окраине, на морском берегу - несколько деревянных коттеджей нашей турбазы. Закат. Поселок словно вымер. Ну полная иллюзия, что мы добрались до края света. И куда меня черт, в самом деле, занес?! - поражаюсь я. Но какая же здесь тишина! И фантастически красивый вид. Смеркаться начинает часов в десять вечера, а закат, кажется в два часа ночи - при том, что в четыре утра уже рассвет. А что я хотела - отсюда до Полярного Круга, пожалуй, ближе, чем до Москвы. Если приехать в сентябре - уже есть шанс увидеть северное сияние.
Быстро расселяемся - номера скромные, но довольно милые и просторнее, чем в "Белых ключах". Попутно обнаруживаем, что мы забыли в автобусе Наташину кепочку, и теперь она уже мчится назад в Петрозаводск. Жаль, но что делать? Выбираемся на улицу, потому что для самых стойких Наталья обещает в 22.00 устроить прогулку к местам съемки фильма "Остров". Стойкой оказывается вся группа.
Над Белым морем холодный ветер - мы теряем надежду здесь искупаться. Да и невозможно сейчас купаться: отлив, на берегах заросли водорослей - ламинарии и фукус, к воде не подойдешь. Зато на обрыве над морем уже появился силуэт знакомой церквушки. Еще несколько метром - и перед нами все декорации к фильму Лунгина, собранные на одном небольшом пятачке: избушки, церковь, колоколенка, пирс, уходящий в море, баржа с углем, точнее - уже без угля. Надо же, а в кино-то казалось, что все это разбросано по острову. Вот она - великая сила искусства и талантливая работа оператора. Наверное, от того, что все эти здания пусты и заброшены, на фоне закатного неба вид получается незабываемый. И впрямь - край света. Хотя, пожалуй, впереди еще много-много городов и поселков, которые оспорят это звание, да и вообще - наша планета круглая.
Возвращаемся назад в "Причал".
- Мне кажется, - замечает на обратном пути Михаил, - что местным жителям глубоко наплевать, какая в стране власть и кто президент. Для них все равно ничего не изменится. Здесь почти что отдельное государство.
- Но это же неправильно! - возмущаюсь я. - Люди не должны себя чувствовать заброшенными в собственной стране! Ведь не такая уж глушь - железная дорога есть, туристов полно, построить бы побольше гостиниц.
- А сколько стоит эти гостиницы содержать зимой, когда туристов нет? Все не так просто.
В номере мы наслаждаемся тоненькой струйкой горячей воды подозрительного ржавого цвета, чувствуя себя зажравшимися столичными жителями. Так и понимаешь, как мало на самом деле нужно человеку для счастья.
В двенадцать наконец ложимся спать. Завтра в 7.00 у нас завтрак - и Соловецкие острова.
День пятый. А приезжайте к нам на Колыму.
За завтраком наконец-то предлагают на выбор чай или кофе. Наташа очень довольна. Наши медики рассказывают, что по ошибке проснулись в половине шестого и долго ломились в столовую, решив, что завтрак в 6 утра. Во как нас выдрессировали!
С утра холодно и я на всякий случай напяливаю на себя максимум теплой одежды - майку, свитер, тонкую ветровку и толстовку. Наталья советует еще взять с собой шапки и перчатки - Белое море это вам не Крым. И мы идем на пристань, где нас ждет то, что мои знакомые описали как "раздолбанный рыбацкий баркас". Экскурсовод наоборот постоянно твердит, что мы поплывем на большом надежном корабле - так что в воображении моих спутников рисуется огромный океанический лайнер. В итоге нас ждет нечто среднее - не баркас и не лайнер, а небольшой кораблик с двумя палубами. На такое количество пассажиров, какое собралось на пристани (откуда столько народу сползлось, господи?!), он не рассчитан: в салонах симпатичные диванчики, столики, табуретки. Лучше бы скамейки для всех поставили, потому что в итоге туристы рассаживаются даже на столах и на полу. Мы занимаем столик в углу - вывернув голову, я могу видеть в иллюминатор, как исчезает вдали берег с бутафорской церквушкой. Мы - в море. Вот я его и увидела. Рядом спит Наташа, положив голову на стол. Дальше какая-то говорливая старушка из Латвии рассказывает попутчикам историю своей длинной жизни. Невольно прислушиваясь к ее трещанию, я через полчаса получаю массу новых сведений о международной обстановке, об отношении к русским в странах бывшего соцлагеря, а также о жизни самой старушки и о биографии ее родителей и бабушек-дедушек. Через час у меня сдают нервы, и я сбегаю на палубу, полюбоваться на море. Здесь очень холодно, ветер просто сдувает. Народ греется кофе из буфета и развлекается тем, что кормит огромных наглых чаек. Море - ну это море. Суровая северная природа. Совершенно окоченевшая, возвращаюсь назад, чтобы узнать, что прабабушка старушки однажды отвезла собственного сына в монастырь, потому как дала такой обет.
- Тут можно кофе в буфете выпить! - шепчу я Наташе.
Она поднимает голову и сонно удивляется:
- Ну ты смотри! Чем дальше на север. тем больше кофе!
- А что тут за ужасы из мрачной глубины средневековья рассказывают?
- Да это что, я тут уже про всю ее жизнь выучила, - шепчет Наташа. - Могла бы быть ее личным биографом! Представляешь, когда-то давно у нее сын жену бросил, и та хотела повеситься, так эта тетка сидела со своей невесткой и развлекала ее историями из своей жизни! Вод бедолага-то!
- Тетка?
- Да нет, невестка ее!
- Ужас. А на верхней палубе какие-то телевизионщики с французского телеканала.
- Кого только не несет на Соловки!
Между тем, чем дальше на север, тем теплее. Какие там на фиг перчатки! Сходя по трапу, я избавляюсь от лишней толстовки, а к концу экскурсии вообще в пору оставаться в футболке, так становится жарко. Непредсказуемый местный климат или наша Татьяна старается?!
По программе у нас - двухчасовая экскурсия по Соловецкому монастырю, потом обед в кафе местной гостиницы и прогулка к роще пляшущих березок и к реконструированному лабиринту. Здесь нам предстоит распрощаться с двумя членами дружной компании: они собираются остаться на Соловках. нет, не навсегда, всего на четыре дня. А пока мы все вместе идем в монастырь под руководством местного монастырского гида.
Как всегда, знакомая история - юбки и платки, от которых у меня портится настроение. При входе нас поджидает местный кот - здоровая зверюга, наверное, какой-нибудь особенной северной породы повышенной жирности. Котяра, похоже, встречает всех туристов и требует дани. Вообще, с животным миром на Соловках дело обстоит неплохо: коты на каждом шагу, под стенами монастыря мирно пасутся коровы, по дорожкам бегают козы и бодаются козлы. Монастырь, конечно, величественная постройка, уникальная крепость из каменных валунов производит впечатление, но. Но опять-таки, слушать экскурсовода, стоя на одном месте, попросту скучно, ведь содержание рассказов можно предсказать заранее: в каком-то там году какой-то монах захотел уединиться - желание понятное, оно всех нас посещает иногда. И выбрал для этой цели такое труднодоступное место, где его уж точно никто не должен был беспокоить. Потом потягиваются другие желающие укрыться от суетного мира - и в результате на острове уже не протолкнуться от туристов и паломников. Залы музея тесные, мы помещаемся там с трудом, юбка постоянно сбивается.
Словом, очень скоро мы с Наташей слиняли из монастыря и отправились гулять по острову.
Поселок производит удручающее впечатление - унылые кособокие домики тоскливого вида. Да и с чего им быть веселыми - большинство из этих построек когда-то были бараками печально известного СЛОНа - Соловецкого лагеря особого назначения. О страшных страницах истории архипелага напоминают даже таблички на домах - оставшиеся с тех самых лагерных времен. И та дорога, по которой мы шли на пристань от нашей турбазы на материке - строили-то ее для перевозки заключенных. А на Секирной горе, где теперь туристы осматривают местный ботанический сад, находился страшный изолятор, из которого практически никто не возвращался живым.
В общем, в нашей стране людям всегда предоставят возможность стать если не святыми, так мучениками.
Стараясь не поддаваться мрачным мыслям, мы с Наташей отправляемся в магазин Архангельского водорослевого комбината, расположенный недалеко от пристани. Здесь я прикидываю, не привести ли маме в подарок сушеные листья ламинарии для обертывания, но выглядят они так неприятно, что я решаю ограничиться солью из фукуса. Наташа выбирает водорослевый шампунь. Потом мы пробуем на пристани местную выпечку и возвращаемся к монастырю. Кстати, на одной из башен монастыря установлена камера, которая постоянно транслирует изображение в Интернет, на сайт "Соловки.ру". Вот только нам обещали, что камера дает вид на тропинку под стенами монастыря, а теперь, когда я заглядываю на сайт, вижу все время купола собора.
Идем вдоль стен и чувствуем запах ладана. И вдруг из-за поворота прямо на нас движется грандиозный крестный ход - оказалось, такие здесь проходят каждое воскресенье, а после обхода стен освящается вода во внутреннем озере. Запоминающееся зрелище, снова не понимаю, с какой стати мне так везет, пока нормальные туристы примерно слушают экскурсовода.
Подходим к стенам монастыря и видим полную анархию - на входе никого нет, все проходят без платков и в брюках. Знакомый нам котяра возмущенно взирает на это безобразие на вверенной ему территории. Естественно, мы тоже пользуемся случаем и проникаем в монастырь, нарушив правила. И встречаем нашу группу - совершенно очумевшие, с чугунными головами люди вываливаются из музея, где два часа слушали про архитектуру соборов и страдания заключенных. И о том и о другом местный гид вещала одинаково бесцветным голосом. Короче, мы снова ничего не потеряли.
Обед. Догадайтесь с трех раз. Правильно, макароны. Впрочем, после рассказов о том, как людей держали тут на нескольких ложках баланды в день никто особо не выпендривается. По пути в кафе успеваю прочитать на стене гостиницы расписание для туристов, которые приезжают на соловки на 4 дня. По монастырю их водят аж семь часов! А еще катают на лодках по местным шхерам, возят на Заяцкие острова и водят на секирную гору. Ну, всего этого мы не увидим, а жаль - ведь на Заяцких островах находятся настоящие лабиринты, а не реконструированные.
Местные лабиринты - уникальные памятники первобытной культуры XI-I тыс. до н.э. Вблизи это выложенные из камня концентрические круги диаметром более десяти метров, этакие каменные спирали на земле. Есть разные гипотезы об их назначении - не то захоронения (души умерших должны были блуждать по лабиринту, пока не найдут выход), не то символы охоты и промысла, куда "заманивали" зверя, не то святилища первобытного человека. В общем, та же история, что и с петроглифами - пойди догадайся, что творилось в голове у людей, которые бог весть когда зачем-то сложили эти камни в спираль.
К лабиринту мы идем через живописную рощицу "пляшущих" березок. Назвали их так потому, что они все кривые и кособокие - такими бедняжек сделали суровые северные ветра. Идти через такую "перекошенную" рощицу - странное впечатление. Берег моря, куда мы в итоге приходим, необычайно живописен, вот только впечатление портят там и тут выложенные из камней надписи типа "здесь были Маша и Саша" - опять у туристов руки чесались.
Сам лабиринт, на который нас привели, совсем небольшой. Как и его собратья на других островах, он имеет один вход - одновременно и выход. Если зайти в лабиринт и идти строго по бороздкам, то через некоторое время выйдешь там же, где вошел. Это мы с Игорем и девочкой Таней проверяем на себе. Игорь разочарован: он-то надеялся увидеть настоящие лабиринт, как в английских парках. А тут невозможно заблудиться! Какой же это лабиринт. У меня от наматывания кругов начинает кружиться голова. Группа разбредается по берегу - кто купается в Белом море, кто фотографируется на камнях. Когда еще сюда заберемся!
И вот обратный путь. Группа торопится в водорослевый магазин, откуда все выбираются с огромными пакетами натуральной косметики. Спорим, половиной этих сокровищ никто и пользоваться-то не будет, но нельзя же уехать без крема из водорослей! Наконец все собираются на пристани и прощаются с нашими остающимися - они уже договорились о жилье и теперь провожают нас у причала. Горячо надеюсь, что на Большую землю они вернутся благополучно, потому что они обещали прислать всем нам сделанный на прощание снимок нашей группы. Жду, не теряя надежды.
Погода изумительная, тепло, тихо, солнечно. С верхней палубы люди умудрились разглядеть даже стаю дельфинов. А пугали-то страшной качкой. Еще два с половиной часа в море - и мы вновь на материке. Идем собирать вещи на завтра, ведь в 21.00 у нас прощальный ужин.
Ужин проходит очень весело, хотя горячего приходится ждать минут сорок, не меньше. За это время мы успеваем хором спеть "Долго будет Карелия сниться.", высказать, кому что больше всего запомнилось, неоднократно выпить за нашу компанию, за Наталью, за хорошую погоду и за Татьяну, которая ее обеспечивала. За развитие отечественного туризма, за здоровье, за милых дам, за моряков (сегодня - День Военно-морского флота), за путешествия, за все хорошее. Когда народ уже достаточно хорошо подпоен, нас делят на команды и приходится разыгрывать пантомиму на темы "Прибытие в Петрозаводск", "Водопад Кивач", "Петроглифы". Эх, почему нам не предложили изобразить лес пляшущих березок?! Следующая группа скороговоркой читает слова по-карельски. Все хлопают, потом Михаил озадаченно спрашивает:
- А что это такое было-то?!
- Названия населенных пунктов, которые мы проехали!
- Ясно! - облегченно вздыхает Татьяна. - А то ругались-ругались.
Четвертой группе выпало сочинять карельские загадки, с чем они тоже благополучно справляются.
Наконец Наталья напоминает, что завтра у нас опять подъем в 6.30 с вещами, но если кто захочет - можно встретить восход на Белом море.
Честно сознаюсь, мои силы истощились, и встречать восход я не пошла. А нашлись-таки стойкие люди, у которых хватило сил на все.
День шестой. Хватай багаж, вокзал уходит.
Теперь похоже мне надо пить меньше: по ошибке вскакиваю на полчаса раньше, и мне почему-то мерещится, что мы уже проспали завтрак. Минут десять мы с Наташей пытаемся сориентироваться во времени, потом она падает обратно на постель, а я выхожу за кипятком - хочется прополоскать больное горло. По коридору крадутся Лысый Череп с женой. Они стучат во все двери, радостно кукарекают, а потом бегут прятаться в свой номер. Вот кто меня разбудил. Ну ладно-ладно.
За завтраком самые отчаянные из нас делятся впечатлениями: закаты и восходы здесь фантастические. Луна огромная, оранжевого цвета, похожа на солнце. Да, придется приехать еще раз и встретить восход!
Собираем сумки и грузимся в местные автобусы - маленькие, раздолбанные, без грузовых отсеков. Наши сумки и чемоданы, раздувшиеся от ценных бутылок и прочих покупок, приходится размещать на коленях. Последними в автобус вползают две девушки с громадными чемоданищами.
- Вы что, камней с собой на память решили увезти? - радуется кто-то.
Наталья напоминает, что в пути нам предстоит провести 26 часов, поэтому хорошо бы запастись продуктами (во время нашего путешествия она уже неоднократно нам об этом твердила). В Рабочеостровске мы никаких продуктовых магазинов не нашли, да и когда было искать. Только Лысый Череп с женой где-то коварно успели запастись провизией. Теперь они у вокзала остаются сторожить груду чемоданов, а остальные кидаются в два ближайших магазинчика с таким же рвением, с каким раньше мчались за калитками и наливками. Клянусь, я думала, что наша группа просто снесет эти несчастные ларьки. Замороченные активным отдыхом люди запасались продуктами так, точно ехали не домой в Москву, а в арктическую экспедицию. Потолкавшись в магазине, я задалась вопросом, какого черта я тут вообще торчу, если у меня есть сухари и плавленый сыр. В результате, когда мы подсчитали покупки, на наше купе оказалось два батона хлеба и килограмм сахара. Но это было уже потом, а сперва предстояло загрузиться в поезд.
Мы зашли на вокзал и выяснили, что поезд наш вот-вот подъедет ко второй платформе, в то время как на платформе ≤ 1 уже стоит какой-то состав и перегораживает проход. Повернув голову в указанном Натальей направлении, я обнаружила где-то вдали высоченную и крутую лестницу-переход. Я как-то сразу поняла, что, видимо, останусь в Кеми навсегда, потому что никогда не сумею втащить свою сумку на эту высоту. Другие тоже слегка встревожились, но тут для нас открыли тамбуры ближайшего поезда и мы помчались на штурм. Закидываем в поезд неподъемные чемоданы, подсаживаем бабушку и самых крупных дам, впрыгиваем сами. В Москве я свою сумку ели-ели донесла до поезда. Сказал бы мне кто, что в Кеми я сумею ее (утяжеленную бутылками, морской солью и книгой о карельской кухне) подкинуть выше головы, я бы не поверила. Теперь знаю, что резервы организма неисчерпаемы.
И вот мы в поезде. В купе с нами оказываются Михаил и Игорь, в соседних купе - тоже свои люди, а основная часть наших туристов сконцентрировалась через три вагона. Там же и Наталья - она едет с нами до Петрозаводска, где через день ее уже ждет следующая группа.
Поезд Мурманск - Москва. Такой веселой поездки у меня не было еще ни разу - сутки проходят незаметно! Правда, в вагоне ужасно душно - не то вентилятор не работает, не то его просто постоянно выключает экономная проводница (на вопрос "Включен ли вентилятор?" она хлопает на нас глазами: "Так никто не просил."). Ну и шут с ним, терпимо. Убиваем время чаем и рассказами о разных местах, в которые нас когда-либо заносило. Игорь периодически бегает в вагон к нашим медикам - у них есть карты. Но девушки крепко спят и козла забивать не собираются.
- Чего ты хочешь - у них смена кончилась! - шутим мы.
Медвежьегорск. Последний и решительный бой. За пять дней поездки нам в головы крепко вбита мысль - мы обязаны купить здесь сига и морошку!!! И вот вся группа вываливается из поезда и бешено носится по перрону, уже плохо соображая, нужен ли нам этот сиг. Я твердо помню: довести рыбу до Москвы можно, только завернув в газету. Вот только газет у нас нет - меня командируют на поиски. Натыкаюсь на старушку со свежей прессой, рычу: "Дайте три штуки, любые, потолще!!!" и с добычей бегу к своим. Итак, рыбой мы запаслись. Я любовно пристраиваю ее не верхней полке, поближе к вентилятору. Михаил в это время выгружает добытые пирожки - штук десять, не меньше.
- Куда столько?! - стонет Игорь.
- Ха! Ты их еще дома будешь есть!
Вижу, кто-то из знакомых тащит по перрону бидон недозрелой морошки. Да, программу поездки мы выполнили полностью.
Наконец просыпаются медики и зовут нас играть в карты. Мы с Игорем бредем в их вагон. Вагон такой раздолбанный, что наш по сравнению с ним кажется просто вип-зоной. Вентилятором вообще даже и не пахнет, зато все окна нараспашку. В одном купе наши девушки режутся в карты. В другом - Лысый Череп показывает карточные фокусы. В третьем - чей-то терьер ходит на задних лапках.
- Во как тут весело! - восторженно шепчет мне Игорь.
- Ага, просто цирк на колесах!
Пока играем в карты, в купе заглядывают в гости наши спутники из других купе и оживленно замечают что-нибудь вроде "Ого, тут даже одна лесенка есть! У нас ни одной."
Да здравствуют Российские железные дороги, объединяющие людей!
Все-таки в карты надо играть на деньги, без это все играют кое-как.
- А давайте хоть на что-нибудь сыграем! - ноет Игорь.
- На ваши пирожки! - коварно подсказываю я.
Все бурно радуются:
- Ага, а если он проиграет?! Придет к папе с мешком: папа, я все проиграл, кидай пироги сюда.
- А потом вернется с двумя мешками: папа, я отыгрался, вот еще ихние пирожки!
В карты я играю плохо, поэтому, чудом выиграв один раз (как у меня получилось?! Наверное, дуракам везет.), решаю не испытывать больше судьбу и возвращаюсь к себе. Напоследок Лысый Череп озадачивает нас какой-то кошмарной геометрической задачей, про зайца и волка, которые со скоростью v и 4v бегают по берегу острова, чей радиус равен R. Вопрос, по какой траектории заяц может обогнать волка. У нас глаза на лоб лезут, а Игорь спрашивает, нельзя ли зайцу уплыть с острова.
Возвращаюсь к себе из этого бедлама. Вновь сидим в нашем купе и подводим итоги путешествия. Поезд проносится по берегу Беломорско-Балтийского канала, а потом за окнами вновь знакомые пейзажи - устремленные к небесам сосны и зеркала озер, в которые смотрятся облака.
До свидания Карелия, но я обязательно сюда вернусь. Может быть, не очень скоро - есть же еще Урал, Крым, Домбай. Есть Архангельск и моя мечта - Камчатка. Да и чего уж там, весь земной шар. Но все-таки забыть Карелию невозможно.
В первый день, у костра, когда мы рассказывали о себе, один из самых старших членов нашей группы рассказал, что, выйдя на пенсию, получил, наконец, возможность путешествовать по миру. Вот его слова мне и хочется сейчас вспомнить (за дословную точность цитаты не ручаюсь): "Я увидел много стран и только теперь понял, до чего все-таки красива наша родина."
P. S. Многие фотографии упорно не хотят загружаться, поэтому оставляю ссылку на фотоальбом. Фотограф из меня никудышный, но что выросло - то выросло... http://foto.mail.ru/mail/zair-anna/61/ |
Во владениях Хиси и Тапио, Карелия, Россия.
Во владениях Хиси и Тапио, Карелия, Россия.
Во владениях Хиси и Тапио, Карелия, Россия.
| |
|